Зайдя с утра пораньше на очередную лекцию по киномагии, ученики услышали лёгкий печальный фортепианный мотив. Им, конечно, не хотелось прерывать профессора (а это был именно он), но лекция есть лекция...
– Добрый день, профессор!
Музыка смолкла, и профессор встал из-за рояля в знак приветствия:
– Добрый день, первокурсники! А вот присаживаться сегодня не стоит, ведь сегодня у нас с вами не совсем обычный урок. Сегодня у нас настоящая экскурсия в пространстве и во времени. Для начала, однако, не помешает вам и узнать тему нашей сегодняшней лекции, а лучше всего – запомнить её. Ну или записать: «Расцвет немного кино». А теперь...
Профессор достал волшебную палочку, трижды стукнул по ближайшей стене, и кирпичная кладка начала растворяться в воздухе. Пока первокурсники оценивали степень волшебства и мастерство, профессор шагнул прямо в открывшееся пространство.
– Ну-ка, не задерживайтесь! А то портал закроется не вовремя – мне потом вас доставать по частям из этого времени, да из того… - последний аргумент оказал на первокурсников влияние, и все они незамедлительно последовали за профессором...
– А теперь, вопрос вам. Какие ассоциации возникают у вас, когда вы слышите «Расцвет немного кино»?
– Всё чёрно-белое! – сказал маленький кранножец.
– И Чарли Чаплин! – добавила девочка из Арциса.
– Всё верно, всё так. Однако, мы с вами заглянем на другую, раннюю страницу истории кино. Ведь такой выдающийся человек, как Чарли Чаплин достоин отдельной лекции, не так ли? А поможет нам сегодня… А, вот и он! – профессор поздоровался за руку с высоким человеком, одетым в коричневый костюм и в котелке.
- Познакомьтесь, этого человека зовут Уорк Гриффит, и он – очень видный режиссёр времён рассвета немого кино. А находимся мы с вами в самом Голливуде. Только, он ещё очень молодой – за окном самое начало двадцатого века. Так что не волнуйтесь, Анжелину Джоли не надо выглядывать во всех углах, её тут ещё нет.
- Ну, Айш, у нас и без мисс Джоли хватает прекрасных дам, даже в двадцатом веке! – улыбнулся Гриффит, - но, профессор просил меня рассказать вам немного не об этом. Давайте-ка прогуляемся по съемочному павильону. Но только при одном условии: за провода не зацепляться, актёров своей магией не пугать! Хорошо? Тогда – вперёд, - и человек в коричневом костюме повёл первокурсников и профессора на экскурсию по съемочной площадке.
– Как вы успели уже заметить, кино несколько изменилось. Оно стало длиннее, да и сюжеты – более замысловатыми. Теперь они больше похожи на несложные повествования. Но, по-прежнему немые…. Вот тут, например, налево – комедия о пианисте, а направо – небольшая драма...
– А почему вон тот дяденька так близко тётеньке в лицо камерой тыкает?
– Очень хороший вопрос, мальчик в голубой мантии! Этот метод называется «крупный план». Надеюсь, вы знаете, что такое планы в киниматографе, и что раньше всё снималось на один план – на общий. А вот с некоторых пор, у нас есть и крупный план, который позволяет очень близко увидеть переживания героя, почувствовать, как течёт его слеза, или рассмотреть улыбку.
– Между прочим, – добавил профессор Айш, – автор этого метода: «крупный план для психологического воздействия на зрителя» - придумал наш дорогой мистер Гриффит! Кроме того, кино-то уже не совсем немое!
– Действительно, мы начали немного говорить в нашем кино.… А точнее записывать то, что ходим сказать – у нас появились надписи. Они называются интертитрами (интер – внутри), и на них пишутся слова актёров, или объясняются значение той или иной сцены. Кроме того, обратите внимание вот на этого человека, - Гриффит указал на маленького худого человека, который склонился над пианино, и что-то сочинял и записывал.
– Как вы уже догадались, этот человек – композитор. Он сочиняет музыку для кинофильма, записывает её, и передаёт музыку другому человеку. Профессия второго называется тапёр – человек за фортепиано в кинозале, который играет эту самую музыку. Теперь кино уже всё больше становится похожим на то, которое ассоциируется у нас с Чарли Чаплином, не правда ли? Фортепианная музыка – есть, надписи – имеются… - И режиссёр подмигнул первокурсникам, а затем продолжил экскурсию.
– Между прочим, сейчас вы наблюдаете очень важный и редкий момент в кино. Как вы думаете, кто сегодня самый главный на съёмочной площадке?
– Ну… наверно, оператор – он же снимает… – задумалась маленькая пилвилиннка.
– Но если режиссёр не даст оператору команду, то снимать он не будет! – возразил кранножец, – а значит, главный – это режиссёр!
– Верно, всё верно. Сейчас я – главный на съёмочной площадке, и если я прогуляю хоть один раз – никто не сможет без меня работать. Так что прогуливать работу мне совсем нельзя. – Студенты понимающе издали грустный вздох. – Но вот совсем скоро, в мир кино придёт человек по имени Томас Харпер Инс. И он предложит уже совсем новую систему:
1. Основой фильма должен быть железный сценарий.
2. Ориентация на звезд.
3. Умный продюсер, способный нанять нужного режиссера и пригласить именно ту звезду, которую хочет видеть зрительская масса.
Итак, кто теперь у нас царь и бог на съемочной площадке?
- Ммм...продюсер!
– Именно. Эта система называется голливудская, и используется и поныне в создании фильмов. Конечно, она имеет и свои минусы, и свои плюсы…. Но и в ваше время есть киномаги, которые творят кино, не используя систему Инса. Однако, вернёмся к нашему кино… Посмотрите-ка, у меня тут на стеночке парочка плакатов. Думаю, вам будет очень интересно взглянуть.
– Ммм, французский...– кто-то мечтательно протянул в толпе.
- Да, действительно, эти плакаты попали ко мне в руки совой из Франции. В 1908 году там появилось новое движение, которое называлось «Фильм д’ар». Нет-нет, оно не раздавало фильмы всем бесплатно в качестве дара, а снимало новое, необычное кино. Переводится название как «фильм искусства», ну или...«художественный фильм». Наверняка, вы уже где-то слышали о таком жанре. Они использовали в своих фильмах игру настоящих, драматических актёров из театров, и даже сняли несколько действительно интересных и успешных картин...
– Мистер Гриффит, сэр… – к толпе подбежал паренёк лет пятнадцати, взъерошенный и запыхавшийся, - у нас там это… аврал. Оператор не желает уже пятый час подряд лицо актрисы снимать, говорит, оно ему скоро сниться будет.
– Хм... Спасибо, Роберт, сейчас я подойду, – ответил Гриффит, – а значит, спешу вас порадовать, дорогие аргемоновцы. На сегодня наша экскурсия закончена, но я буду очень рад увидеть вас ещё как-нибудь. Да и тебя, Айш, тоже не помешало бы видеть чаще!
– А ты заходи, на чашечку чая-то. За экскурсию – большое спасибо! Надеюсь, мы не очень отвлекли...
– Да нет, такие авралы происходят ежедневно, так что ваше присутствие этому даже не поспособствовало.
На этом Гриффит попрощался, и ушёл быстрым шагом вместе с Робертом на соседнюю съемочную площадку, а профессор Айш снова подошёл к ближайшей стене, и трижды постучал по ней волшебной палочкой. Он проследил, чтобы все первокурсники вошли в портал, и чтобы все плакаты «Фильм д’ар» остались висеть на месте, а затем вошёл за первокурсниками обратно в портал.
– Эй, стоп! На этом наша лекция ещё не закончилась – самая важная её часть ещё впереди. Запишите-ка домашнее задание. И жду всех на следующих лекциях!
1. Если кино было немым, то что именно позволяло зрителю прочувствовать игру актёров, кроме надписей? (2 баллa)
2. Есть мнение, что немое кино – это самая чистая форма кинематографа. Согласны ли Вы с этим? Почему? (2 балла)
3. Почему музыкальное оформление к кино исполнялось именно на фортепиано, а не, например, небольшим оркестром? (2 балла)
4. Возьмите любой современный ваш любимый фильм, и проанализируйте его (снят ли он по голливудской системе или нет) (4 балла)
